Достойны ли мы отцов и дедов Часть 3 - Страница 34

'Слишком много неизвестных в этом уравнении' — думал про себя адмирал Каанарис осматривая остов Т-III, с большим отверстием в лобовой броне, результат попадания бронебойного снаряда выпушенного из танка будущего.

'Чего они хотят? Судя по их действиям, тактике, против нас сейчас работают настоящие профессионалы, имеющие боевой опыт, значит там идут войны, по-другому боевой опыт не получить. А такие люди ради острых ощущений снова под пули не полезут, скорее всего, есть очень веские причины для такого вмешательства. Уменьшение потерь в войне? Как вариант, но не настолько явный, хотя то, как они обнародовали гимлеровский план 'Ост', говорит об определенной, явно враждебной позиции к Германии и СС в частности. Об этом говорит то, как они дрались с частями СС и безжалостно уничтожили отряд вспомогательной полиции.'

Канарис подошел к группе офицеров обсуждавших тактику русской засады. Вполне профессионально, умно и эффективно. Зимин прекрасно знал, что без труда расправиться с двумя десятками танков, выпустив их на поле, после чего закупорил дороги и контратаковал. Так воюют солдаты, настоящие солдаты и в отличие от многих молодых офицеров Вермахта, Канарис прекрасно понимал, что у них за противник. Русские всегда умели преподносить неприятные сюрпризы.

'Почему же они влезли в эту войну, рискуя своими жизнями? Получив ответ на этот вопрос, я смогу понять, что делать дальше. Хотя времени у меня и так мало, ведомство Гейдриха уже дышит в затылок'.

То, что посланцы из будущего явно вмешались в ход кампании, он уже прекрасно знал. Уж слишком неожиданно Гудериан и Клейст напоролись на мощные укрепрайоны, получив тяжелые затяжные бои, вместо стремительных прорывов. Тут явно чувствуется рука потомков, и это только первая ласточка. Скоро необычные и неприятные сюрпризы будут сыпаться как из рога изобилия. Неизвестно из какого года эти потомки и что они могут дать Сталину. Это очень опасно и Канарис не раз подумывал о выходе на контакт с англичанами и с американцами, но держал этот ход на крайний случай. В нынешней ситуации ему не с чем идти ник Фюреру ни к англичанам, все разрозненные факты по 'Могилевскому делу', по Нежину, по Фастову, вполне объяснялись объективными причинами, но в комплексе никто, кроме него, начальника военной разведки Германии, не рассматривал в таком фантастическом контексте.

'А ведь обладая такими возможностями они вполне в состоянии появиться на улицах Берлина и уничтожить Фюрера, но почему-то это не делают. Вряд ли у них проблемы морально-этического плана, это холодные расчетливые профессионалы. Скорее всего, у них технические трудности. Этим и объясняется появление на, захваченных немецкими войсками, территориях в европейской части СССР. Надо будет, под особым присмотром, собрать группу специалистов и рассмотреть все факты. Скорее всего, я что-то мог пропустить. А пока надо думать, как передать русским этого генерала Карбышева. Интересно и почему он им так нужен? По нашим данным талантливый инженер, великолепный организатор. Таких не так уж и много, но они есть в нужном количестве…'.

Мысли адмирала прервал сильнейший грохот. Вздрогнув и пригнув голову, он попытался что-то рассмотреть, но сразу был сбит с ног своей охраной, которая мгновенно среагировала и закрыла его своими телами.

Минуты через две, он смог снова стоять на ногах и быстро подошел к большой воронке и оплавленным остаткам танка, который единственный на этом поле не сгорел после попадания снаряда из необычного танка русских. Отверстие в броне было слепое, значит, бронебойная болванка должна была застрять внутри. Но оказалось — это еще одна ловушка, с азиатской коварностью оставленная русскими. Предположив, что танк попытаются сдвинуть, под самим танком и в возможных местах, где может стоять тягач, сзади и спереди заложили мощные фугасы, а по бокам несколько противопехотных мин. Все это взорвалось почти одновременно, уничтожив танк, тягач, шестерых членов специальной комиссии, имевших неосторожность стоять поблизости и четверых солдат охраны.

Адмирал Канарис стоял в стороне, окруженный охраной и смотрел, как вокруг бегают солдаты, офицеры, санитары, но в душе его поселилась тоска. Тоска неизбежного поражения. Он понял, что если даже сейчас он побежит к англичанам со всей информацией по Зимину, то уже ничего не изменит. Колесо истории уже крутится по другому сценарию, может быть, более худшему для Германии. И он уже не в силах что-то предпринять.

'Мне уже здесь делать нечего. Все и так понятно. Русские из будущего в который раз показали свои зубы, дав понять о всей серьезности своих намерений. Теперь надо подумать, как вытащить этого русского генерала и переслать его в Москву'.

***

Когда мы перенастроили портал и появились под Борисполем, там нас ждал Судоплатов с тремя офицерами, двоих из которых я мельком видел во время своей поездки в Москву.

Мы как старые знакомые поздоровались, и пока была возможность отошли в сторону. Судоплатов начал разговор с легкого упрека, выраженного в шутливой форме.

— Все-то вам, Сергей Иванович, спокойно не сидится, обязательно нужно повоевать.

— Да работа у меня такая, Родину защищать. Знаете, есть такие бойцовые собаки, натасканные рвать волков, вот так и мы. Увидел противника и в горло…

— Неплохое сравнение. Надо будет Лаврентию Павловичу передать.

— Ага. И пару моих вопросов.

Он удивленно поднял брови.

— А откуда товарищ Канарис в курсе определенных моментов касающихся нашей операции. Ведь я уверен, что когда валили немцев, расколовших Морошко, утечки информации не было. Значит, только от вас могла пойти дозированная информация, рассчитанная на определенного адресата.